Русская революция. Как все начиналось

С 1917 года до нашего времени
Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

Разоблачаем коммунистические мифы, которыми они подменили историю.

Февральская революция началась со стихийного, никем не управляемого, солдатского бунта.

Изображение
Последняя ставка.
25-26 февраля

Развязка близилась. Не делать попыток для подавления беспорядков было для властей теперь совершенно немыслимо. Это значило окончательно и без возврата сложить оружие и стать перед совершившимся фактом поражения существующего строя. Власти должны были, не медля ни часа, найти и пустить в дело надлежащую военную или полицейскую часть. Колебания и промедления были явно и буквально подобны смерти. Момент был, решающий судьбу векового царизма… Какая именно часть расстреливала на Невском манифестацию вечером 25 февраля, я не знаю до сих пор. Но так или иначе властям удалось перейти в наступление. Это был поворотный пункт событий, вступивших в новую фазу.
Если бы сил для наступления хватило, если бы удалось терроризировать безоружное и все еще распыленное население и разогнать его по домам, движение могло быть так же (хотя бы и ненадолго) ликвидировано, как раньше десятки раз ликвидировались беспорядки. Важно было преодолеть мертвую точку и, сбив настроение масс одним ошеломляющим ударом, пресечь вместе с тем разложение в воинских частях. Рискованная, отчаянная, быть может, последняя попытка должна была быть сделана без промедления. И она была сделана и оказалась последней.
Некоторые крупнейшие заводы были заняты, а иные – осаждены войсками. В некоторых местах нападавшим оказывался отпор пистолетными выстрелами рабочей молодежи, а больше – камнями подростков.
На Выборгской стороне, как сообщали прохожие, из вагонов трамвая и телеграфных столбов строились баррикады.
В это самое время шло заседание общественных организаций в городской думе. Официально оно было посвящено продовольственному вопросу, но, разумеется, целиком проходило под знаком общей политики и растущей революции. Возбуждение переполненного зала было огромное. Думские депутаты – Керенский, Скобелев – произносили зажигательные речи, насыщенные новой, доселе публично еще не употребляемой революционной терминологией, возбуждавшей страсти и энтузиазм. Их практическим лозунгом было, однако, не что иное, как "ответственное министерство". И здесь к думской левой охотно присоединялась и либеральная (думская же) буржуазия в лице выступавшего Шингарева и других.
Перед началом этого собрания на Старом Невском в помещении Петербургского союза потребительских обществ заседало и вышеупомянутое совещание деятелей рабочего движения, профессионалов и кооператоров. После заседания участники его разделились: большая часть их отправилась в городскую думу, а остальные – на Литейный проспект, в помещение рабочей группы Центрального военно-промышленного комитета. И здесь все пришедшие вместе с остатками рабочей группы были арестованы полицией.
На другой день, в воскресенье, 26 февраля, на улицах висели, а также валялись сорванными и скомканными новые прокламации генерала Хабалова. Расписываясь в них всенародно в своем бессилии и указывая, что его прежние предупреждения не повели ни к чему, он снова угрожал "решительными" мерами и "применением оружия" против "беспорядков" и "скоплений". Этот день, действительно, прошел под знаком решительных мер и применения оружия. Последняя отчаянная попытка была предпринята. На карте стоял вековой режим, воплощавший в себе не только рухлядь старых привилегий, но и надежды буржуазии, почуявшей более опасного врага. День прошел в последней схватке, среди звона оружия и порохового дыма. Вечер показал, что игра проиграна, к вечеру карта была бита.
Осада заводов и рабочих кварталов продолжалась и была усилена. На улицы в большом количестве были двинуты пехотные части, которые оцепили мосты, изолировали районы и принялись основательно очищать улицы.
Около часа дня на Невском пехота, как известно, довела ружейный огонь до огромной интенсивности. Невский, покрытый трупами невинных, ни к чему не причастных людей, был очищен. Слухи об этом быстро облетели город. Население было терроризировано, и уличное движение в центральных частях города было ликвидировано.
Часам к пяти уже могло казаться, что царизм снова выиграл ставку и движение будет раздавлено.
Однако и в эти критические часы атмосфера на улицах была совершенно иная, чем приходилось много раз наблюдать при подавлении беспорядков.
На мосту, заграждая вход, стояла плечом к плечу цепь солдат Гренадерского полка. Несмотря на присутствие офицера, они держались весьма вольно, оживленно беседуя с толпой на политические темы. Агитация их была в полном ходу, в терминах, совершенно недвусмысленных. Солдаты посмеивались, иные сосредоточенно слушали и молчали. Пропустить сквозь цепи через мост они отказывались, но дело не обходилось без просачивания отдельных прохожих, которых не возвращали. Вообще, прямого неповиновения не было, но для активных операций это был явно негодный материал, и начальствующим лицам отряда явно не оставалось ничего делать, как пассивно созерцать сквозь пальцы эту картину "разврата".
Чтобы этот отряд взял ружья на прицел и открыл пальбу по своим собеседникам, было немыслимо, и никто из толпы не верил в такую возможность ни на минуту. Напротив, солдаты явно не имели ничего против того, чтоб их фронт был прорван, и, вероятно, многие поделились бы своим оружием с толпой. Но в толпе не было ни таких намерений, ни таких сил…
Но в общем "высшая политика" в эти часы проходила по-прежнему – не под знаком революции и низвержения царизма, а под знаком соглашения с ним на почве его некоторого обуздания. Все депутаты были безвыходно в Думе, куда доступа не было.
Небольшой отряд конной полиции имел директиву разогнать толпу, скопившуюся на Екатерининском канале; ради безопасности городовые стали стрелять в нее с противоположной набережной, через канал. В это время на Екатерининском канале по набережной, занятой толпой, проходил посланный куда-то отряд павловцев – четвертая рота, вся или часть ее. И здесь произошел исторический факт, знаменовавший перелом событий, открывший новые перспективы движения. Видя картину расстрела безоружных, видя раненых, падающих около них, находясь сами в районе обстрела, павловцы открыли огонь через канал по городовым.
Это был первый случай открытого массового столкновения между вооруженными отрядами.
Никаких сомнений ведь ни для кого быть не могло; ни о какой конечной победе революции не могло быть речи без победы над армией, без перехода армии – активно или пассивно, но непременно в большей своей части – на сторону революционного народа. И Павловский полк положил этому начало вечером 26 февраля.
События сразу вышли на новый путь, предвещавший победу. Восстание полка в общей обстановке последних дней означало почти наверняка битую карту царизма.
Дело, начатое павловцами вслед за волынцами и литовцами, продолжали измайловцы. К часу дня на стороне народа насчитывали уже 25 тысяч человек петербургского гарнизона. Восставшие полки направились к Государственной думе, часть же революционных отрядов войск вместе с народом пошла к «Крестам» и Предварилке освобождать политических заключенных.
Государственная дума, остававшаяся доселе явно за бортом народного движения, получила не только значение его территориального, но и видимость его политического центра. Общественные верхи в лице Государственной думы не шли к революции. Революция так или иначе пошла к ним.
Представители думской левой — Керенский, Чхеидзе, Скобелев — встретили приветствием и речами первых солдат революции. Те ответили им военными почестями. Революция не только развернулась во всю ширь. Она уже определила свой характер: она включила в себя основную опору старого строя и стала всенародной, общедемократической.
Сомнений ни у кого в Петербурге быть уже не могло: царские власти никак не могли повлиять на ход событий. Вероятно, в эти часы и они поняли, что борьба с революцией может быть теперь только одна: безотлагательная сделка с буржуазией и «общественными кругами».
Несомненно, с другой стороны, и то, что и думско-буржуазные верховоды из «Прогрессивного блока» удесятерили свои старания по части «представлений», «давлений» и соглашений с остатками былого величия царизма. Эти группы продолжали упорствовать в своем отказе не только примкнуть к революциям, не только попытаться стать во главе ее, но и подписаться под ней как совершившимся фактом. Это сомнению не подлежит. И это уже было внехода событий. И это не могло ровно ничего изменить в них.
Было поздно.
На сцену выступал иной фактор событий, которого не было до сих пор: полномочная организация всей демократии революционного Петербурга — организация, приспособленная для боевых действий, освященная славными традициями и готовая взять дело революции, свое дело в свои руки.
Это был Совет рабочих депутатов.


(из "Записки о революции", Николай Суханов)
Прошу обратить внимание на даты.
Никакого отречения Николая II еще не было, как не было и Временного правительства.
А Милюков, присвоивший себе в своих мемуарах пальму главного февральского переворотчика, еще пока никто и звать его никак.
И, как видим, буржуазия ни революции, ни какого-либо дворцового переворота не совершала.
А Совет рабочих депутатов уже самоорганизовался и взял политическую власть в свои руки.
Последний раз редактировалось Alxan 06 мар 2024, 11:30, всего редактировалось 1 раз.
За это сообщение автора Alxan поблагодарил:
Gosha


Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

Первый день революции.
27 февраля, вечер

Последние объективные сведения из города.

Петропавловская крепость пала — это первое. Падение этой вековой цитадели царей было, как известно, мирным завоеванием революции; крепость капитулировала без выстрела вместе с командным составом.
Затем — вторая новость: царское правительство заперлось в Адмиралтействе; его охраняют с артиллерией верные ему части; революционные войска также с артиллерией по приказанию Военной комиссии «штурмуют» Адмиралтейство. Этот «штурм», как известно, также не оправдался; на деле «верные» войска на следующий день разбежались, и царские министры ненадолго скрылись в других убежищах…
Оно, правда, поглощалось третьим сообщением: Кронштадт целиком присоединился к революции … Сомневаться в этом сообщении ни у кого не было оснований. Репутация Кронштадта была слишком определенной и вполне заслуженной.
Но это важное и радостное известие меркло перед новым, четвертым по счету. Войска, посланные против революционной столицы, движутся на Петербург; уже прибыл 171-й пехотный полк, стоящий на стороне правительства; он уже занял Николаевский вокзал, и сейчас между его частью и отрядом революционных войск идет сражение на Знаменской площади…
Потом мы убедились, что все попытки направить войска на усмирение Петербурга были бесплодны. Поход Иуды Иванова и других генералов кончился позорным провалом. Все «верные» части сохраняли свою верность и слушались начальников только до вокзалов, а затем немедленно переходили на сторону революции, и начальники слушались их.
Десятки раз напоминал я потом об этом окружающим в дни корниловщины, не веря ни секунды, что Корнилов может дойти до Петербурга и «усмирить» его.

Все эти сообщения о текущих событиях касались техники, стратегии революции. Что произошло за это время в сфере «высокой политики»?

Родзянко уже довольно давно и вполне благополучно вернулся из своей экскурсии, предпринятой в целях «последних предупреждений», в целях последних попыток составить «единый фронт» царизма и буржуазии против народной революции. Но Родзянко, во всяком случае, опоздал.
Во-первых, народная революция не хотела ждать, пока мобилизуются враждебные силы, и настолько далеко ушла вперед, что даже слепым стала очевидна бесплодность кабинетно-кружковых контрреволюционных «комбинаций». Во-вторых, последний царский кабинет министров не мог быть к услугам Родзянки: он отсиживался в Адмиралтействе и думал не о «комбинациях», а о личной безопасности.
За эти часы стало ясно, что тактика одоления революции «единым фронтом» с силами царизма уже стала, пожалуй, более рискованной, чем тактика одоления демократии путем попытки использовать и обуздать революцию, «присоединившись» к ней и «став во главе ее»…
Бесплодная экскурсия Родзянки в связи с тем, что происходило в двух шагах от его кабинета, в Совете рабочих депутатов, сдвинула наконец каменную Магометову гору и поставила ребром вопрос о перемене тактики. Родзянко после совещания с думским комитетом заперся в своем кабинете (соседнем с нами) и просил дать ему несколько минут на размышление…
Было около полуночи.
Из кабинета Родзянки в комнату вошел Милюков. Увидев нашу группу, он прямо направился к нашему столу. У него был торжественный вид и сдерживаемая улыбка на губах.
- Состоялось решение, - сказал он, — мы берем власть…

Непрерывная работа всего государственного механизма полным ходом при таких условиях была гарантирована: переворот не будет задавлен голодом и разрухой. Легкая и безболезненная ликвидация старого строя на всем необъятном пространстве страны была несомненна. Попытки сорвать переворот со стороны плутократии, фронтовых генералов и всех наличных сил царизма были заведомо обречены на неудачу.
Но перед демократией теперь возникала новая задача, новая программа действий, новая линия поведения: не допустить, чтобы совершенный переворот лег в основу буржуазной диктатуры, и обеспечить, чтобы он стал исходной точкой действительного торжества демократии. До сих пор надо было обеспечить власть, необходимую в интересах переворота. Теперь необходимы такие формы общественности после переворота, такие условия работы революционного правительства, какие нужны не для плутократии, использующей революционный народ, а для самого революционного народа…
Думской буржуазии было необходимо, во-первых, продемонстрировать, вселить в сознание народа, что силами революции движет Государственная дума, что она отвоевывает новый строй у царизма; а во-вторых, «правой» половине Таврического дворца было необходимо фактическое подчинение ей всего военного аппарата, взятого в целом.
Здесь завязывался узел всей политики первого революционного правительства и намечалась его линия поведения по отношению к демократии, воплощенной в Совете рабочих депутатов.

(из "Записки о революции", Николай Суханов)
Почему и зачем Петроградский Совет отдал власть буржуазии?
Почему и зачем буржуазия эту власть взяла?
И на каких условиях?
Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

День третий.
1 марта.

Исполнительный Комитет собрался в одиннадцатом часу почти в полном составе.
Обстоятельства во избежание провала революции, в целях закрепления победы над царизмом и установления необходимого режима политической свободы заставляли победивший народ передать власть в руки своих врагов, в руки цензовой буржуазии. Но если для каждого последовательного носителя классовой пролетарской идеологии было очевидно, что власть передается в руки врагов, то передать ее было можно лишь на определенных условиях, которые обезвредили бы врагов.
Надо было поставить цензовую власть в такие условия, в которых она была бы ручной, была бы неспособна повернуть вспять революцию и обратить свое классовое оружие, использовать свое положение против демократии и рабочего класса. Этого мало: необходимо было поставить цензовую власть в такие условия, чтобы она не могла поставить серьезных препятствий необходимому развертыванию и продвижению революции. Словом, если народ сам добровольно выбирал и ставил себе власть, то он, естественно, делал то, что ему нужно, а не его классовым врагам, которые, по его соизволению, становились официально во главе государства.
Что касается цензовой России, империалистской буржуазии, принимавшей власть, то ее позиция и ее планы не могли возбуждать сомнений. Цели и стремления Гучковых, Рябушинских, Милюковых сводились к тому, чтобы ликвидировать распутинский произвол при помощи народного движения (а гораздо лучше — без его помощи), закрепить диктатуру капитала и ренты на основе полусвободного, «либерального» политического режима «с расширением политических и гражданских прав населения» и с созданием полновластного парламента, обеспеченного буржуазно-цензовым большинством. На этом цензовая Россия должна была стремиться остановить революцию, превратив государство в орудие своего классового господства. Движение, идущее дальше диктатуры капитала, цензовая Россия, принимавшая власть, должна была стремиться подавить всеми имеющимися налицо средствами.
А наряду с этими общими целями в революции у нашей буржуазии были особые специальные задачи по обслуживанию национального империализма, российской великодержавности в происходящей войне.
Другое дело — позиция советской, солдатско-крестьянско-рабочей, мелкобуржуазно-пролетарской демократии. Ее задачи далеко не так очевидны и весьма спорны. Ее понимание должного хода революции могло быть и было весьма различно.
Ее правое крыло (мыслящие марксисты из лагеря Потресова и компании) утвердилось в мысли, что наша революция есть революция буржуазная. А при таком условии все выше отмеченные планы, тенденции, стремления буржуазии вполне законны, что установление у нас диктатуры капитала есть основная задача нашей эпохи и единственная цель революции, что империализм новой революционной России, а стало быть, и война в единении с доблестными союзниками суть неизбежные и закономерные явления, требующие поддержки демократии, во избежание национальной катастрофы.
Противоположную позицию занимало левое крыло Совета, его большевистско-эсеровские элементы. В основе ее лежало признание, что в результате мировой войны совершенно неизбежна мировая социалистическая революция и что всенародное восстание в России кладет ей начало, знаменуя собой не только ликвидацию царского самодержавия, но и уничтожение власти капитала. Согласно этому взгляду, цензового правительства вообще быть в революции не должно и ни о каких условиях передачи ему власти речи быть не может…
Надо сказать, что представители таких взглядов были крайне слабы в Исполнительном Комитете — и количественно и качественно.

Три условия: декларация полной политической свободы, амнистия и немедленные меры к созыву Учредительного собрания — представлялись мне абсолютно необходимыми, но вместе с тем исчерпывающими задачами демократии при передаче правительственных функций в руки цензовой буржуазии.

Часу в шестом было возобновлено заседание комитета.
Было постановлено: в министерство Милюкова представителей демократии не посылать и участия их в нем не требовать.
Выдвинутые мною три требования от правительства были развиты и дополнены. Дополнения не имели самостоятельного значения; они лишь комментировали и углубляли общие требования полной политической свободы и наиболее последовательного воплощения принципа народовластия в виде Учредительного собрания.
В развитие пункта о политических свободах был предложен и принят пункт о распространении всех завоеванных гражданских прав на солдат, которые вне строя должны быть переведены на гражданское подозрение. Борьба за армию сильно облегчилась для демократии благодаря этому, специально выговоренному условию, и благодаря ему армия несравненно более быстро и безболезненно перевила в руки Совета.
Другой стороной того же дела, развитием и гарантией пункта о свободах было требование уничтожения полиции и замены ее народной милицией, не подчиненной центральной власти.
В развитие требования Учредительного собрания и народовластия были выставлены и утверждены, во-первых, возможно скорые и максимально демократические выборы в городские и сельские муниципалитеты; а во-вторых, после интенсивных поисков надлежащей формулировки было решено требовать, чтобы правительство «не предпринимало никаких шагов, предрешающих будущую форму правления», с тем чтобы Учредительное собрание свободно решило вопрос о республике или монархии.
Наконец, как мера гарантии, Исполнительным Комитетом было выставлено техническое требование невыхода из Петербурга и неразоружения воинских частей, принимавших участие в перевороте.
Последний пункт — о личном составе правительства — был решен без всяких затруднений. Было решено не вмешиваться в это дело и предоставить буржуазии как угодно формировать министерство.
Обсуждение было закончено. Все эти решения Исполнительного Комитета было необходимо провести через Совет.
В Совет отправился для доклада Стеклов, сменивший на столе Соколова и захвативший с собой кого-то в председатели.
В начале первого часа мы собрались в преддверии думского комитета. У Стеклова в руках был лист бумаги, тот, на котором он записывал решения Исполнительного Комитета и с которым он делал доклад Совету…
Нас пригласили в комнату заседаний думского комитета.
Милюков требовал от нас декларации, в которой было бы указано, что данное правительство образовалось по соглашению с Советом рабочих депутатов: «постольку» это правительство должно быть признано законным в глазах народных масс и заслуживать доверия их; главное же он требовал, чтобы в этой декларации был призыв к доверию офицерству и к признанию солдатами командного состава.
Милюков отлично ориентировался в положении дел. Он понимал, что без соглашения с Советом рабочих депутатов никакое правительство не может ни возникнуть, ни существовать. Он понимал, что в полной власти Исполнительного Комитета дать власть цензовому правительству или не дать ее. Он видел, где находится реальная сила, с которой неизбежно быть в контакте; видел, в чьих руках находятся средства обеспечить для новой власти и необходимые условия работы, и самое ее существование. Милюков видел, что он принимает власть не из рук царскосельского монарха, как он хотел и на что рассчитывал в течение всего последнего десятилетия, а принимает власть из рук победившего революционного народа. Как хорошо он понимал это и какое значение придавал этому факту, видно хотя бы из его настоятельных просьб о том, чтобы наши декларации были напечатаны и расклеены вместе по возможности на одном листе, одна под другой …

(из "Записки о революции", Николай Суханов)
Как видим, отречение Николая II от престола уже ничего не значило.
Никакой власти император на момент отречения, 2 марта, уже не имел.
Отречение Николая II и манифест Михаила, с отказом принятия власти и закреплением в манифесте уже решенных революцией вопросов власти, всего лишь юридическое закрепление уже фактически сложившейся политической ситуации.
За это сообщение автора Alxan поблагодарил:
Gosha
Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

https://www.litmir.me/br/?b=114189&p=66

В середине дня кто-то принес в Исполнительный Комитет текст отречения Николая II… Документ этот ранним утром привезли из Пскова Шульгин и Гучков, ездившие за отречением от имени Временного комитета Государственной думы.
Последнее обстоятельство засвидетельствовал ныне Милюков в первом выпуске своей "Истории революции". Но Милюков не сообщает, знали ли об этом поручении члены думского комитета Керенский и Чхеидзе. Таким образом, я доселе не знаю, может ли быть этим членам президиума Совета вменено в вину соучастие в попытке нашей плутократии сохранить в последний момент монархию и династию Романовых… В то время никому из нас не пришло в голову предъявить им это обвинение или даже попросту разузнать об этом. Было слишком хлопотно, слишком некогда и слишком необъятно все происходящее…
Конечно, последний манифест Николая не произвел в Исполнительном Комитете никакого впечатления. Посмеялись кем-то переданному сообщению, что Николай перед отречением "назначил" Г. Е. Львова премьер-министром. Ужасно предусмотрительно со стороны мудрого и попечительного монарха! Ужасно тонко со стороны инспирировавших его дипломатов буржуазии!..
Мы посмеялись над наивным анахронизмом в тексте последнего манифеста, но не уделили ни малейшего внимания самому факту отречения. Для всех нас было очевидно: этот факт ныне, 3 марта, не вносит решительно ничего нового в общую конъюнктуру. Революция идет своим ходом, и новая комбинация сил складывается вне всякой зависимости от воли и образа действий каких-либо Романовых. Никаких Романовых 3 сего марта нет, как уже не было их ни вчера, 2-го, ни даже позавчера, 1-го, как их не будет никогда впредь. Низложение Николая само собой разумелось до такой степени, что в эти дни никто из нас не заботился о практическом и формальном осуществлении этого акта. Никакие усилия, никакая дипломатия, никакие козни правого крыла тут ничего не могли изменить ни на йоту. Тут было все ясно с манифестом, так же как и без него.
Акт об отречении, полученный в Исполнительном Комитете, не стал ни предметом серьезного внимания, ни тем более предметом официального обсуждения. Это был никчемный клочок бумаги, имевший для нас разве беллетристический, но никак не политический интерес.

(из "Записки о революции", Николай Суханов)
Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

Все для России складывалось благополучно. Революция победила без Гражданской войны, без кровопролитий. И все росситйское общество, все его слои, в основном, приняли революцию. Даже царь согласился, приняв как неизбежное.
И никакой сколь-нибудь существенной контрреволюционной силы, способной задушить революцию, не наблюдается.

Одно НО...

Но тогда еще не была доставлена вражеским государством "чумная бацилла" в Россию из Швейцарии в опломбированном вагоне.

А зачем вражескому государству это было нужно?
Немецкое правительство имело свои виды на русских радикалов. Война зашла в тупик, и немцы поняли наконец, что единственный шанс ее выиграть — это разобщить вражеский союз, предпочтительно выведя из войны Россию.
Потерпев поражение в попытке вывести Россию из войны в 1915 году военными средствами, Германия предпринимала теперь политические шаги, обращая себе на пользу межпартийную борьбу в революционной России. Временное правительство всецело и преданно поддерживало союзников: его лояльность наводила некоторых лиц в Германии на мысль, что февральская революция была организована Великобританией.
Единственная возможность отделить Россию от Четверного согласия состояла поэтому в поддержке радикальных экстремистов, которые выступали против «империалистической» войны и желали ее превращения в гражданскую, — иными словами, надеяться можно было только на Циммервальдско-Кинтальских левых, признанным лидером которых был Ленин. Возвратясь в Россию, Ленин мог создать бесконечные трудности Временному правительству, разжигая классовую ненависть, играя на чувстве усталости народа от войны или даже пытаясь захватить власть.

Русская революция, Ричард Пайпс
А "чумная бацилла" при победе Русской революции навсегда лишалась даже ничтожной надежды на какую-либо свою власть и политическое влияние.
За это сообщение автора Alxan поблагодарил:
Gosha
Аватара пользователя
Gosha
Всего сообщений: 1315
Зарегистрирован: 18.10.2019
Откуда: Moscow
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Gosha »

РЕНЕГАТ НОВОГО МИРА

Ренегат (латинский renegatus, от renego — отрекаюсь) – 1) лицо, перешедшее из одного вероисповедания в другое; 2) человек, изменивший своим убеждениям и перешедший в лагерь противников; отступник, изменник.

Изображение
Ленин хорошо понимал, что пропагандируемая им борьба классов имеет множество аспектов, в том числе внутренний и внешний. И в то время, когда на полях Европы развертывалась первая мировая война, он считал, что классовая борьба даже в период войны более важное дело, нежели борьба с внешним врагом. Ленин писал («Благодарность князю Г.Е. Львову» в августе 1917 г.): «Внутренняя классовая борьба даже во время войны гораздо важнее, чем борьба с внешним врагом – какой только дикой брани ни изрыгали на большевиков представители крупной и мелкой буржуазии за признание этой истины!» [1] (34, 19). Классовая борьба внутри общества и государства, пожирающая, словно раковая болезнь, клетки собственного организма, для Ленина превыше всего. С этой точки зрения он и оценивал Учредительное собрание.

В статье «О конституционных иллюзиях», написанной 26 июля (8 августа) 1917 г., он подчеркивал: «У большевиков центр тяжести переносился на классовую борьбу: если Советы победят, Учредительное собрание будет обеспечено, если нет, оно не обеспечено... Вопрос об Учредительном собрании подчинен вопросу о ходе и исходе классовой борьбы между буржуазией и пролетариатом» (34,36, 37). Фактически даже при победе Советов Учредительное собрание не было обеспечено именно потому, что вопрос о нем ленинцы подчинили ходу и исходу борьбы большевиков с другими партиями. В тезисах об Учредительном собрании, написанных в декабре 1917 г., Ленин продолжает эту мысль: «...Всякая попытка, прямая или косвенная, рассматривать вопрос об Учредительном собрании с формально-юридической стороны, в рамках обычной буржуазной демократии, вне учета классовой борьбы и гражданской войны, является изменой делу пролетариата и переходом на точку зрения буржуазии» (35, 166).

Вновь и вновь Ленин обращается к мысли об обострении и усилении классовой борьбы. В тезисах ко II конгрессу Коммунистического Интернационала Ленин подчеркивал: «6. Завоевание политической власти пролетариатом не прекращает классовой борьбы его против буржуазии, а, напротив, делает эту борьбу особенно широкой, острой, беспощадной» (41, 189). Яснее сказать невозможно. После завоевания власти пролетариатом классовая борьба становится более острой, широкой, беспощадной. Этими словами Ленин как бы дополнял ранее сформулированные положения о классовой борьбе, положения, которые изложены в труде «Государство и революция» и в ряде иных работ, статей, писем. Так, еще 17 октября 1914 г., в письме А.Г. Шляпникову Ленин писал: «Лозунг мира, по-моему, неправилен в данный момент. Это – обывательский, поповский лозунг. Пролетарский лозунг должен быть: гражданская война» (49, 15). Здесь, во-первых, имеет место ясное свидетельство того, что для Ленина мир не был требованием во имя общечеловеческих интересов – он также подчинен классовой борьбе. Во-вторых, Ленин до предела обнажает отношение большевиков к гражданской войне. Не мир, а классовая борьба, доведенная до наибольшего напряжения, до гражданской войны,– вот лозунг пролетариата. Значит, гражданская война вытекает из самого мировоззрения Ленина, большевиков, которые и несут ответственность за ее развязывание.

Кстати, попутно отметим, что Ленин не раз называл октябрьские события 1917 г. не революцией, а переворотом. Так, в докладе на заседании ВЦИК 24 февраля 1918 г. Ленин говорил: «Конечно, приятно и легко бывает говорить рабочим, крестьянам и солдатам, приятно и легко бывало наблюдать, как после октябрьского переворота революция шла вперед...» (35, 377). Если бы это было сказано раз – речь могла бы идти об оговорке, но это, как отмечалось, повторялось Лениным несколько раз. Не означает ли это, что сам Ленин считал октябрьские события 1917 г. переворотом. Ведь переворот есть, по Ленину, тоже одна из форм классовой борьбы.

Важной марксистской догмой, связанной с мифом о диктатуре «пролетариата», была догма «Манифеста Коммунистической партии» о постоянно происходящей внутри существующего общества более или менее прикрытой гражданской войны до того момента, когда она превращается в открытую революцию. Тогда пролетариат и основывает свое политическое господство посредством насильственного ниспровержения класса буржуазии.

Отправлено спустя 3 минуты 45 секунд:
Идея классового насилия, замешанного на гражданской войне, оказалась очень близкой Ленину. Не случайно он множество раз заявлял, что гражданская война – неизбежный спутник социалистической революции, что это особая форма классовой борьбы. Он так и не понял, что гражданская война есть подлинная трагедия народа, не нашедшего менее кровопролитных способов преодоления своих внутренних конфликтов, заплатившего страшную цену за свой кровавый выбор, за мясорубку классовой бойни – классовой гражданской войны. Ленину был дорог лозунг «Манифеста» о ближайшей цели коммунистов, заключающейся в ниспровержении господства буржуазии и завоевании политической власти пролетариатом, который не имеет отечества и лишь с завоеванием политического господства поднимается до положения национального класса. А сама по себе гражданская война и цена за эту форму классовой борьбы для него значения не имели.

Ленин уделял вопросу соотношения классовой борьбы и гражданской войны особое внимание. В статье «Партизанская война» (30 сентября 1906 г.) Ленин подчеркивал, что марксисты стоят на почве классовой борьбы, а не социального мира. В известные периоды классовая борьба, считал он, превращается в гражданскую войну, и тогда марксизм отстаивает ее необходимость. Ленин считал, что всякое моральное осуждение гражданской войны недопустимо с марксистской точки зрения. Поэтому ничего не стоят утверждения, что большевики не развязывали гражданскую войну в России. Эту войну развязали именно они, захватив государственную власть. Именно Ленин и большевики задолго до октября 1917г. всячески подготовляли ее. В статье «Уроки Коммуны» (23 марта 1908 г.) Ленин писал, что «социал-демократия упорной и планомерной работой воспитала массы до высших форм борьбы – массовых выступлений и гражданской вооруженной войны» (16,453). В этой же статье он отмечал, что бывают такие моменты, когда пролетарские интересы требуют беспощадного истребления врагов в открытых боевых схватках, в гражданской войне. При всех условиях Ленин считал необходимым выдвигать для пролетариата лозунг «гражданской войны». У него наряду с апологией классовой борьбы развертывается и апология гражданской войны.

И в статье «Положение и задачи Социалистического Интернационала» Ленин провозгласил: «Долой поповски-сентиментальные и глупенькие воздыхания о «мире во что бы то ни стало»! Поднимем знамя гражданской войны!» (26, 41). В статье «Социализм и война» (июль – август 1915 г.) Ленин не просто проводит связь между борьбой классов и гражданской войной, но и говорит о признании ее законности, прогрессивности и необходимости. Он подчеркивал, что гражданская война есть война класса угнетенного против класса угнетающего, рабов против рабовладельцев, крепостных крестьян против помещиков и пролетариата против буржуазии (26, 311).

В ходе социалистической революции, утверждал Ленин в работе «О лозунге Соединенных Штатов Европы» (23 августа 1915 г.), неизбежны политические революции. Социалистическую революцию, писал Ленин, «нельзя рассматривать, как один акт, а следует рассматривать, как эпоху бурных политических и экономических потрясений, самой обостренной классовой борьбы, гражданской войны, революций и контрреволюций» (26, 352). Мысль о необходимости гражданской войны повторяется Лениным неоднократно. В работе «О брошюре Юниуса» (июль 1916 г.) он подчеркивал, что гражданская война против буржуазии есть также один из видов классовой борьбы. Только этот вид классовой борьбы избавил бы, по его словам, всю Европу, а не отдельные страны от опасности нашествия. Поэтому, с точки зрения Ленина, гражданская война предпочтительнее всякой иной войны, причем глобальной, в масштабе всей Европы. Ленин писал в статье «Военная программа пролетарской революции» (сентябрь 1916 г.), что социалисты, оставаясь социалистами, не могут быть против всякой войны. Они, утверждал Ленин, никогда не были, и не будут противниками войн революционных. Признание необходимости гражданской войны должно отличать, писал он в другом месте той же статьи, марксиста от либерала. Тот кто признает классовую борьбу, тот не может не признать гражданскую войну, которая во всяком классовом обществе представляет собой, как утверждал Ленин, неизбежно продолжение, развитие и обострение классовой борьбы (30, 133). Поэтому, писал Ленин в работе «О лозунге «разоружения» (октябрь 1916 г.), в борьбе пролетариата против буржуазии за социализм гражданские войны рабочего класса неизбежны.

Ленин даже специально выделял буржуазные и реакционные страны, против которых возможны войны победившего «пролетариата» в одной стране. Ленин, таким образом, оправдывает агрессивные войны победившего «пролетариата» против других стран. Как видно, речь идет не об отдельных высказываниях, а о системе взглядов на оправданность, фактически при всех условиях, которые покажутся большевикам достаточными для достижения их целей, гражданских, «революционных» войн. И все это говорилось задолго до октябрьского переворота, когда и речи не было о сопротивлении буржуазии. Ленин уже тогда подготавливал идеологически массы к восприятию необходимости гражданской войны.

Из классового общества, по Ленину, нет иного выхода, кроме классовой борьбы, а это означает, уже в частности, возможность и неизбежность гражданской войны. Но вот поворот, поворот на сто восемьдесят градусов, столь характерный для Ленина, когда этого от него требовала «тактика», а на деле беспринципность. В резолюции Центрального Комитета РСДРП(б), принятой 21 апреля (4 мая) 1917 г., он писал: «...Партийные агитаторы и ораторы должны опровергать гнусную ложь газет капиталистов и газет, поддерживающих капиталистов, относительно того, будто мы грозим гражданскою войной. Это – гнусная ложь, ибо. только в данный момент, пока капиталисты и их правительство не могут и не смеют применять насилие над массами, пока масса солдат и рабочих свободно выражает свою волю, свободно выбирает и смещает все власти, – в такой момент наивна, бессмысленна, дика всякая мысль о гражданской войне...» (31, 309).

А в докладе о текущем моменте 24 апреля (7 мая) 1917 г. на седьмой (апрельской) Всероссийской конференции РСДРП(б) Ленин предупреждал, что большевики не отрекаются от пропаганды лозунга превращения войны империалистической в войну гражданскую. При определенных условиях, пока Временное правительство не применило насилия, гражданская война превращается для большевистской партии в длительную, мирную и терпеливую классовую программу. Все дело, говорил Ленин, заключается в тактике большевиков, которые выбирают сами момент, когда им начинать и вести гражданскую войну. «Если, – говорил Ленин, – мы говорим о гражданской войне прежде, чем люди поняли ее необходимость, тогда мы, несомненно, впадаем в бланкизм. Мы за гражданскую войну, но только тогда, когда она ведется сознательным классом» (31, 351). И Ленин откровенно здесь же говорил, что большевики должны практически показать, а не только теоретически говорить, что они тогда начнут и поведут революционную войну, когда государственная власть будет в руках пролетариата. Мысль Ленина работала в одном направлении – пролетариат никогда не откажется от революционных войн, которые могут быть необходимыми в «интересах социализма». Идеи классовой борьбы, доведенные до требования развязывания гражданской и революционной войны, вели практически к вмешательству во внутренние дела других государств, вели к обоснованию и оправданию неудержимой агрессии под лозунгами оказания интернациональной помощи.

Выше было приведено высказывание Ленина о гражданской войне как одной из новых форм классовой борьбы в период диктатуры пролетариата. Эта мысль варьируется большевистским руководителем неоднократно. Еще в работе «Удержат ли большевики государственную власть?» Ленин писал: «Революция есть самая острая, бешеная, отчаянная классовая борьба и гражданская война. Ни одна великая революция в истории не обходилась без гражданской войны» (34, 321). В «Очередных задачах Советской власти» Ленин вновь, теперь уже спустя почти полгода после октябрьских дней 1917 г., подчеркивал, что «всякая великая революция, а социалистическая в особенности, даже если бы не было войны внешней, немыслима без войны внутренней, т.е. гражданской войны, означающей еще большую разруху, чем война внешняя...» (36, 195). Понимая, что гражданская война, влекущая за собой не просто разорение, но и опустошение населения, экономики, одичание людей, забвение норм нравственности, ясно отдавая себе отчет в этом, Ленин сам, охваченный эйфорией от развертывания классовой борьбы, говорит о необходимости гражданской войны, призывая московский пролетариат к организованной борьбе с контрреволюцией (см. речь Ленина на митинге в Симоновском подрайоне 28 июня 1918 г. - 36, 470).

На первых порах отношение Ленина к гражданской войне было, как к легкой прогулке. В докладе о ратификации мирного договора 14 марта 1918 г. на IV Чрезвычайном Всероссийском съезде Советов Ленин отмечал, что после начала гражданской войны силы врагов трудящихся и эксплуатируемых масс, силы противников Советской власти оказались буквально ничтожными. «...Гражданская война, – говорил Ленин, – была сплошным триумфом Советской власти, потому что у противников ее, у эксплуататоров, у помещиков и буржуазии не было никакой, ни политической, ни экономической опоры, и их нападение разбилось» (36,95). А 23 апреля 1918 г. в речи в Московском Совете рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Ленин говорил: «Можно с уверенностью сказать, что гражданская война в основном закончена» (36, 233–234). Трудно даже объяснить такую эйфорию. Теперь мы хорошо знаем, что гражданская война, развязанная большевиками, вовсе не была триумфом советской власти, как это пытается изобразить Ленин. Это была война, принесшая с собой неисчислимые беды народам России, разруху, одичание, дошедшее до озверения, гибель миллионов людей, уничтожение человеческого генофонда. Чтобы говорить так, как это делал Ленин, надо было действительно не видеть человеческие личности, их судьбы в каждом погибшем с одной и другой стороны.

В работе «Пролетарская революция и ренегат Каутский» Ленин недоволен тем, что Каутский обвиняет большевиков в том, что они диктатуру крестьянства выдают за диктатуру пролетариата. В то же время, продолжает Ленин, Каутский «обвиняет нас в том, что мы вносим гражданскую войну в деревню (мы это считаем своей заслугой), что мы посылаем в деревни отряды вооруженных рабочих, которые открыто провозглашают, что осуществляют ''диктатуру пролетариата и беднейшего крестьянства...» (37, 310). Как видно, развязывание гражданской войны в деревне Ленин вменяет в заслугу большевикам. Чего же стоят его рассуждения о том, что инициаторами гражданской войны были остатки разгромленных эксплуататорских классов?

Ленин в "Письме к американским рабочим" 20 августа 1918 г. оправдывает все меры насилия, в том числе и массовый террор, именно гражданской войной. Например: "Тот не социалист, кто не понимает, что ради победы над буржуазией, ради перехода власти к рабочим, ради начала международной пролетарской революции, можно и должно не останавливаться ни перед какими жертвами..."
Еще: "...В эпоху революции классовая борьба неминуемо и неизбежно принимала всегда и во всех странах форму гражданской войны, а гражданская война немыслима ни без разрушений тягчайшего вида, ни без террора, ни без стеснения формальной демократии в интересах войны."
И еще цитата: "Представители буржуазии понимают, что свержение рабства негров, свержение власти рабовладельцев стоило того, чтобы вся страна прошла через долгие годы гражданской войны, бездны разорения, разрушений, террора, связанных со всякой войной. Но теперь, когда дело идет о неизмеримо более великой задаче свержения наемного, капиталистического, рабства, свержения власти буржуазии, — теперь представители и защитники буржуазии, а равно социалисты-реформисты, запуганные буржуазией, чурающиеся революции, не могут и не хотят понять необходимости и законности гражданской войны."

Более того, Ленин утверждает, что как в настоящем, так и в будущем «гражданские войны, необходимого условия и спутника социалистической революции, без разрухи быть не может... Мыслима ли многолетняя война без одичания как войск, так и народных масс? Конечно, нет. На несколько лет, если не на целое поколение, такое последствие... безусловно неизбежно» (36, 475). Теперь Ленин уже прямо, недвусмысленно утверждает, что гражданская война – это неизбежный спутник и условие именно социалистической революции. Он прекрасно понимает все негативные последствия гражданской войны для целого поколения, если не для нескольких поколений. И при этом он считает заслугой большевиков развязывание гражданской войны в деревне. Надо ли удивляться, что большевики на целые десятилетия обескровили сельское хозяйство России, обрекли ее население на голод. Уже в приведенных положениях Ленина прослеживается обоснование и оправдание им тоталитарного режима, контроль над мыслями, превращение идеологии большевизма в государственную религию, вожди которой обожествлялись или, по крайней мере, превращались в пророков. Как бы то ни было, что бы впоследствии не говорил Ленин, не писали его последователи, ясно, что развязывание гражданской войны со всеми ее бедствиями было делом вождя большевизма, давшего этой войне идеологическое обоснование как самой острой форме классовой борьбы, как закономерности социалистической революции.

В тезисах доклада о тактике РКП(б) на III конгрессе Коминтерна в июне 1921 г., оправдывая гражданскую войну как самую острую форму классовой борьбы, Ленин писал, что, чем «острее эта борьба, тем скорее сгорают в ее огне все мелкобуржуазные иллюзии и предрассудки, тем очевиднее показывает сама практика даже наиболее отсталым слоям крестьянства, что спасти его может только диктатура пролетариата, что эсеры и меньшевики являются лишь прислужниками помещиков и капиталистов» (44, 7). Чего здесь больше: наивности, лицемерия или лжи? Как могла гражданская война, развязанная против различных слоев населения России, в том числе и крестьянства, показать крестьянину, что спасти его может только «пролетарская» диктатура? Ведь эта диктатура была направлена против крестьянских масс, интеллигенции, остатков буржуазии и помещиков, как об этом неоднократно говорил сам Ленин. И уж совсем бездоказательным выглядит ленинское обвинение эсеров и меньшевиков в том, что они якобы являются прислужниками помещиков и капиталистов. Что могла, кроме негативного, показать гражданская война, которая вместе с голодом начала 20-х годов унесла 15 миллионов человеческих жизней. Кроме того, она вынесла из России два миллиона эмигрантов – ценнейшего генофонда страны.

Заложенное еще до октября 1917 г. отношение большевизма к гражданской войне (как неизбежной и закономерной) обернулось против народов России расправами, репрессиями и террором. В статье «Запуганные крахом старого и борющиеся за новое», написанной 24– 27 декабря 1917 г. (6–9 января 1918 г.), Ленин откровенно писал, что он и его сторонники знали всегда, говорили и повторяли, что социализм нельзя «ввести», что он вырастает в процессе острой классовой борьбы и гражданской войны. Ленин подчеркивал, что «насилие всегда бывает повивальной бабкой старого общества, – что переходному периоду от буржуазного к социалистическому обществу соответствует особое государство (т.е. особая система организованного насилия над известным классом), именно: диктатура пролетариата. А диктатура предполагает и означает состояние придавленной войны, состояние военных мер борьбы против противников пролетарской власти» (35, 192). При этом Ленин ссылается на то, что Маркс и Энгельс ставили в упрек Парижской коммуне то, что она, будучи диктатурой «пролетариата», недостаточно энергично пользовалась своей вооруженной силой для подавления эксплуататоров, что якобы, по их мнению, было одной из причин ее гибели.

После февральской революции 1917 г. Ленин говорил, что «в России первая гражданская война кончилась» (31, 351). Таким образом, февраль 1917 г. Ленин оценивал как первую гражданскую войну. Потом Ленин называл началом «гражданской войны со стороны контрреволюционной буржуазии» выступление генерала Корнилова. В апреле 1918г. Ленин утверждал, что «гражданская война в основном закончена» (36, 233–234). Позднее Ленин период Советской власти до конца 1920 г. называл периодом «ожесточеннейшей гражданской войны» (43, 280). Приведенные высказывания свидетельствуют о том, что ленинская оценка развертывания в России классовой борьбы в форме гражданской войны неоднократно резко изменялась. Но ясно одно, что взятие власти большевиками было актом гражданской войны, которая с конца 1917 г. дополняется такой формой борьбы, как массовый террор, достигший своего апогея к концу 1918 г.

Большевики, исходя из ленинских идей пролетарской революции, полагая, что гражданская война не только закономерность революции, но скорее всего благо для революционного класса, не испытывали страха перед угрозой гражданской войны и, рассчитывая на поддержку большинства, ринулись в кровавый омут. И это для большевиков было тем необходимее, что возникла потребность набросить узду на массы, недовольные такими непопулярными мерами, как радикальная национализация не только крупной, но и средней и даже мелкой промышленности, запрещение рынка, торговли, продразверстка, военно-приказная система, строжайшая регламентация и централизация всех жизненных сфер, репрессии против церкви, трудовая повинность и другие, задевавшие экономические, политические, социальные, религиозные и иные интересы населения. Это вызывало не только недовольство, но и сопротивление, в том числе и в вооруженных формах. Да и как могло быть иначе, если проведение большевистской политики сопровождалось грубым насилием со стороны Советов, комбедов, ревкомов, комиссаров, продотрядов и т.п.

История гражданской войны, развязанной большевиками, должна была бы многому научить тех потомков, которые и сегодня готовы принять гражданскую войну, как нечто обыденное. Нельзя не учитывать, что один из важнейших уроков гражданской войны заключается в отказе от нетерпимости, от насилия и террора, произвола и репрессий как средств государственного строительства и способа «осчастливить» народ.

[1] Все ссылки на работы Ленина даются по полному собранию сочинений В.И. Ленина (5-е издание). Первая цифра – номер тома, вторая – страницы.
Есть только две бесконечные вещи Вселенная и глупость. Хотя насчет Вселенной не уверен. - Эйнштейн
Аватара пользователя
Gosha
Всего сообщений: 1315
Зарегистрирован: 18.10.2019
Откуда: Moscow
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Gosha »

ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА

Из этой темы можно выделить три основных вопроса:

а) диктатура пролетариата, как орудие пролетарской революции;

б) диктатура пролетариата, как господство пролетариата над буржуазией;

в) Советская власть, как государственная форма диктатуры пролетариата.

1) Диктатура пролетариата, как орудие пролетарской революции. Вопрос о пролетарской диктатуре есть прежде всего вопрос об основном содержании пролетарской революции. Пролетарская революция, её движение, ее размах, её достижения облекаются в плоть и кровь лишь через диктатуру пролетариата. Диктатура пролетариата есть орудие пролетарской революции, ее орган, ее важнейший опорный пункт, вызванный к жизни для того, чтобы, во-первых, подавить сопротивление свергнутых эксплуататоров и закрепить свои достижения, во-вторых, довести до конца пролетарскую революцию, довести революцию до полной победы социализма. Победить буржуазию, свергнуть её власть революция сможет и без диктатуры пролетариата. Но подавить сопротивление буржуазии, сохранить победу и двинуться дальше к окончательной победе социализма революция уже не в состоянии, если она не создаст на известной ступени своего развития специального органа в виде диктатуры пролетариата, в качестве своей основной опоры.

"Вопрос о власти есть коренной вопрос всякой революции" (Ленин). Значит ли это, что дело ограничивается тут взятием власти, её захватом? Нет, не значит. Взятие власти, это — только начало дела. Буржуазия, свергнутая в одной стране, надолго еще остаётся, в силу многих причин, сильнее свергнувшего её пролетариата. Поэтому всё дело в том, чтобы удержать власть, укрепить ее, сделать её непобедимой. Что нужно для того, чтобы добиться этой цели? Для этого необходимо выполнить по крайней мере три главные задачи, встающие перед диктатурой пролетариата "на другой день" после победы:

а) сломить сопротивление свергнутых и экспроприированных революцией помещиков и капиталистов, ликвидировать все и всякие их попытки к восстановлению власти капитала;

б) организовать строительство в духе сплочения всех трудящихся вокруг пролетариата и повести эту работу в направлении, подготовляющем ликвидацию, уничтожение классов;

в) вооружить революцию, организовать армию революции для борьбы с внешними врагами, для борьбы с империализмом.

Диктатура пролетариата нужна для того, чтобы провести, выполнить эти задачи.

"Переход от капитализма к коммунизму, — говорит Ленин, — есть целая историческая эпоха. Пока она не закончилась, у эксплуататоров неизбежно остаётся надежда на реставрацию, а эта надежда превращается в попытки реставрации. И после первого серьёзного поражения, свергнутые эксплуататоры, которые не ожидали своего свержения, не верили в него, не допускали мысли о нём, с удесятерённой энергией, с бешеной страстью, с ненавистью, возросшей во сто крат, бросаются в бой за возвращение отнятого "рая", за их семьи, которые жили так сладко, и которые теперь "простонародная ." осуждает на разорение и нищету (или на "простой" труд…). А за эксплуататорами-капиталистами тянется широкая масса мелкой буржуазии, про которую десятки лет исторического опыта всех стран свидетельствуют, что она шатается и колеблется, сегодня идёт за пролетариатом, завтра пугается трудностей переворота, впадает в панику от первого поражения или полупоражения рабочих, нервничает, мечется, хныкает, перебегает из лагеря в лагерь" (см. т. XXIII, стр. 355).

Буржуазия имеет свои основания делать попытки к реставрации, ибо она после своего свержения надолго еще остаётся сильнее свергнувшего её пролетариата.

"Если эксплуататоры разбиты только в одной стране, — говорит Ленин, — а это, конечно, типичный случай, ибо одновременная революция в ряде стран есть редкое исключение, — то они остаются всё же сильнее эксплуатируемых" (см. там же, стр. 354).


В чём сила свергнутой буржуазии?

Во-первых, "в силе международного капитала, в силе и прочности международных связей буржуазии" (см. т. XXV, стр. 173).

Во-вторых, в том, что "эксплуататоры на долгое время после переворота сохраняют неизбежно ряд громадных фактических преимуществ: у них остаются деньги (уничтожить деньги сразу нельзя), кое-какое движимое имущество, часто значительное, остаются связи, навыки организации и управления, знание всех "тайн" (обычаев, приёмов, средств, возможностей) управления, остаётся более высокое образование, близость к технически вые тему (по-буржуазному живущему и мыслящему) персоналу, остаётся неизмеримо больший навык в военном деле (это очень важно) и так далее, и так далее" (см. т. XXIII, стр. 354).


В-третьих, "в силе привычки, в силе мелкого производства. Ибо мелкого производства осталось еще на свете, к сожалению, очень и очень много, а мелкое производство рождает капитализм и буржуазию постоянно, ежедневно, ежечасно, стихийно и в массовом масштабе"… ибо "уничтожить классы значит не только прогнать помещиков и капиталистов — это мы сравнительно легко сделали, — это значит также уничтожить мелких товаропроизводителей, а их нельзя прогнать, их нельзя подавить, с ними надо ужиться, их можно (и должно) пере1елать, перевоспитать только очень длительной, медленной, осторожной организаторской работой" (см. т. XXV, стр. 173 и 189).

Вот почему говорит Ленин, что:

"Диктатура пролетариата есть самая беззаветная и самая беспощадная война нового класса против более могущественного врага, против буржуазии, сопротивление которой удесятерено ее свержением", что "диктатура пролетариата есть упорная борьба, кровавая и бескровная, насильственная и мирная, военная и хозяйственная, педагогическая и администраторская, против сил и традиций старого общества" (см. там же, стр. 173 и 190).


Едва ли нужно доказывать, что выполнить эти задачи в короткий срок, провести всё это в несколько лет — нет никакой возможности. Поэтому диктатуру пролетариата, переход от капитализма к коммунизму нужно рассматривать не как мимолётный период в виде ряда "революционнейших" актов и декретов, а как целую историческую эпоху, полную гражданских войн и внешних столкновений, упорной организационной работы и хозяйственного строительства, наступлений и отступлений, побед и поражений. Эта историческая эпоха необходима не только для того, чтобы создать хозяйственные и культурные предпосылки полной победы социализма, но и для того, чтобы дать пролетариату возможность, во-первых — воспитать и закалить себя, как силу, способную управлять страной, во-вторых — перевоспитать и переделать мелкобуржуазные слои в направлении, обеспечивающем организацию социалистического производства.

"Вы должны, — говорил Маркс рабочим, — пережить 15, 20, 50 лет гражданской войны и международных битв не только для того, чтобы изменить существующие отношения, но чтобы и самим измениться и стать способными к политическому господству" (см. т. VIII Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса, стр. 506).

Продолжая и развивая дальше мысль Маркса, Ленин пишет:

"Придется при диктатуре пролетариата перевоспитывать миллионы крестьян и мелких хозяйчиков, сотни тысяч служащих, чиновников, буржуазных интеллигентов, подчинять их всех пролетарскому государству и пролетарскому руководству, побеждать в них буржуазные привычки и традиции" так же, как необходимо будет"…перевоспитать… в длительной борьбе, на почве диктатуры пролетариата, и самих пролетариев, которые от своих собственных мелкобуржуазных предрассудков избавляются не сразу, не чудом, не по велению божией матери, не по велению лозунга, резолюции, декрета, а лишь в долгой и трудной массовой борьбе с массовыми мелкобуржуазными влияниями" (см. т. XXV, стр. 248 и 247).

2) Диктатура пролетариата, как господство пролетариата над буржуазией. Уже из сказанного видно, что диктатура пролетариата не есть простая смена лиц в правительстве, смена "кабинета" и пр., с оставлением в неприкосновенности старых экономических и политических порядков. Меньшевики и оппортунисты всех стран, боящиеся диктатуры, как огня, и подменивающие с перепугу понятие диктатуры понятием "завоевание власти", обычно сводят "завоевание власти" к смене "кабинета", к появлению у власти нового министерства из людей вроде Шейдемана и Носке, Макдональда и Гендерсона. Едва ли нужно разъяснять, что эти и подобные им смены кабинетов не имеют ничего общего с диктатурой пролетариата, с завоеванием действительной власти действительным пролетариатом. Макдональды и Шейдеманы у власти, при оставлении старых буржуазных порядков, их, так сказать, правительства не могут быть чем-нибудь другим, кроме обслуживающего аппарата в руках буржуазии, кроме прикрытия язв империализма, кроме орудия в руках буржуазии против революционного движения угнетённых и эксплуатируемых масс. Они, эти правительства, нужны капиталу, как ширма, когда ему неудобно, невыгодно, трудно угнетать и эксплуатировать массы без ширмы. Конечно, появление таких правительств является признаком того, что "у них там" (т. е. у капиталистов), "на Шипке", не спокойно, но правительства такого рода, несмотря на это, неизбежно остаются подкрашенными правительствами капитала. От правительства Макдональда или Шейдемана до завоевания власти пролетариатом так же далеко, как от земли до неба. Диктатура пролетариата есть не смена правительства, а новое государство, с новыми органами власти в центре и на местах, государство пролетариата, возникшее на развалинах старого государства, государства буржуазии.

Диктатура пролетариата возникает не на основе буржуазных порядков, а в ходе их ломки, после свержения буржуазии, в ходе экспроприации помещиков и капиталистов, входе социализации основных орудий и средств производства, в ходе насильственной революции пролетариата. Диктатура пролетариата есть власть революционная, опирающаяся на насилие над буржуазией.

Государство есть машина в руках господствующего класса для подавления сопротивления своих классовых противников. В этом отношении диктатура пролетариата ничем по существу не отличается от диктатуры всякого другого класса, ибо пролетарское государство является машиной для подавления буржуазии. Но тут есть одна существенная разница. Состоит она в том, что все существовавшие до сих пор классовые государства являлись диктатурой эксплуатирующего меньшинства над эксплуатируемым большинством, между тем как диктатура пролетариата является диктатурой эксплуатируемого большинства над эксплуатирующим меньшинством.

Короче: диктатура пролетариата есть неограниченное законом и опирающееся на насилие господство пролетариата над буржуазией, пользующееся сочувствием и поддержкой трудящихся и эксплуатируемых масс (Ленин. "Государство и революция").
Есть только две бесконечные вещи Вселенная и глупость. Хотя насчет Вселенной не уверен. - Эйнштейн
Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

Alxan: 13 авг 2020, 21:04 А "чумная бацилла" при победе Русской революции навсегда лишалась даже ничтожной надежды на какую-либо свою власть и политическое влияние.
Собственно, в этой теме я подчеркиваю, что никакой-такой революции большевики не совершали.
Большевики утопили в крови Русскую революцию.
А это действо всегда и везде называлось и называется контрреволюцией.

Большевицкий Октябрь по сути является классикой "оранжевых" технологий, выполненный в интересах и на деньги вражеского государства.
Гость
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Гость »

Alxan: 02 ноя 2020, 10:12 Большевицкий Октябрь по сути является классикой "оранжевых" технологий, выполненный в интересах и на деньги вражеского государства.
Следует отметить, что большинство населения Северного полушария оказалось погруженным в омут революционных настроений (Китай, Россия, Турция, Европа, Мексика).
Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

Гость: 02 ноя 2020, 10:31
Alxan: 02 ноя 2020, 10:12 Большевицкий Октябрь по сути является классикой "оранжевых" технологий, выполненный в интересах и на деньги вражеского государства.
Следует отметить, что большинство населения Северного полушария оказалось погруженным в омут революционных настроений (Китай, Россия, Турция, Европа, Мексика).
Но лишь в России большевики захватили власть.
Наверное, именно потому, что без внешней поддержки никакие типа "социалистические революции" не осуществимы?
Отсутствуют внутренние заинтересованные и массовые политические силы и источники финансирования.
Гость
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Гость »

Alxan: 02 ноя 2020, 10:39 Но лишь в России большевики захватили власть.
Наверное, именно потому, что без внешней поддержки никакие типа "социалистические революции" не осуществимы?
Отсутствуют внутренние заинтересованные и массовые политические силы и источники финансирования.
Согласен, что бенефициарами революций прежде всего являются внешние силы.
Смысл тезиса "перманентности революции" - в её самоокупаемости, когда экспроприация у населения одной страны становится экономической базой для проведения революции в следующей.
Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

Гость: 02 ноя 2020, 11:09
Alxan: 02 ноя 2020, 10:39 Но лишь в России большевики захватили власть.
Наверное, именно потому, что без внешней поддержки никакие типа "социалистические революции" не осуществимы?
Отсутствуют внутренние заинтересованные и массовые политические силы и источники финансирования.
Согласен, что бенефициарами революций прежде всего являются внешние силы.
Смысл тезиса "перманентности революции" - в её самоокупаемости, когда экспроприация у населения одной страны становится экономической базой для проведения революции в следующей.
Лишь для буржуазных революций имеются и внутренние источники и внутренние заинтересованные политические силы.
Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

Gosha: 20 авг 2020, 10:34 ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА
Диктатура пролетариата - демагогическая пустышка, служащая для сокрытия и оправдания диктатуры коммунистической партии.
Гость
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Гость »

Alxan: 02 ноя 2020, 11:28 Лишь для буржуазных революций имеются и внутренние источники и внутренние заинтересованные политические силы.
Согласен, экономической базой для буржуазного переворота 1991г стала теневая экономика, к созданию которой перешли после перехода к экономическому соревнованию двух мировых систем. (Теневая экономика неотъемлемый атрибут капитализма.)
Автор темы
Alxan
Всего сообщений: 202
Зарегистрирован: 19.07.2020
Откуда: Россия
 Re: Русская революция. Как все начиналось

Сообщение Alxan »

Гость: 02 ноя 2020, 11:55
Alxan: 02 ноя 2020, 11:28 Лишь для буржуазных революций имеются и внутренние источники и внутренние заинтересованные политические силы.
Согласен, экономической базой для буржуазного переворота 1991г стала теневая экономика, к созданию которой перешли после перехода к экономическому соревнованию двух мировых систем. (Теневая экономика неотъемлемый атрибут капитализма.)
Основа буржуазной революции 1991 года - политическая элита страны, осознавшая уже, что иного выхода нет.
Вопрос был лишь в том - КАК?
Получилось так как уж получилось.
А почему получилось именно так, так, наверное, потому что в СССР был полностью ликвидирован буржуазный класс.
А иностранный инвестор, как например в Китай, в Россию не пришел.
Ответить Пред. темаСлед. тема

Быстрый ответ, комментарий, отзыв

Изменение регистра текста: 
Смайлики
:) :( :oops: :roll: :wink: :muza: :sorry: :angel: :read: *x) :clever: :thank_you:
Ещё смайлики…